4 фрагмент

1.3. Однажды он принял наркотик. Яркость ощущений цвета, запахов, геометрических плоскостей, в которые превратились не замечаемые дотоле вещи, довели его до сильнейшей головной боли, чуть не до рвоты. И, главное, никуда не деться, пока не закончится действие препарата. По сути, это было обострение окружающего мира, который он и в постном-то его виде недолюбливал.

Некоторые любят еще валяться на солнышке, на пляже, ощущая, как растворяются в пронизывающем их жаре, перестают существовать. Для него это, в лучшем случае, было лекарством, иногда нужным, но всегда неприятным.

Главным для него были не ощущения, а слова, позволяющие удерживаться в границах терпимого. А некоторые сочетания слов даже повышали тонус, необходимый для жизни, наделяли смыслом. Сил было мало, но он готов был встать на лестницу, ведущую к сюжетам и откровениям, если там не было хамства и насилия. А это значило не учить его жить. Бывшая жена хотела путешествовать, видеть мир, но любой город, который он мог себе представить, учил бы его жить. Ну, имелся в виду Париж, Буэнос-Айрес, как он себе его представлял, Петербург. Чужая, внешняя самодостаточность, которой он нужен лишь как объект для обдуривания. Еще один повод для непонимания с супругой.

Когда было настроение, он звонил Людочке, спрашивая, можно ли прийти. Он помнил неожиданный момент их первой близости. Это было еще при жене. Ее острые грудки и испуганный взгляд, в котором она будто вся раскрылась перед ним изнутри в одно мгновение. Сколько они были знакомы, живя по-соседски, а тут все стало сразу иным, волнующим. Конечно, он не любил ее, но это даже лучше. У Людочки был ребенок, год или два она была замужем, потом развелась, его поразила ее сексуальная невинность.

Ну да, она видела кое-что по телевизору, но, например, никогда не сидела сверху. Ей вдруг страшно понравилось экспериментировать. То одну ножку поднимет в ванной, то другую. Специально купила зеркала, и кто-то ей их навесил. Или встретит его в короткой юбке, но без трусиков, и, как бы случайно повернувшись задом, наклонится так, что видна вся ее истекающая готовность. Или попросит разрешения сходить при нем в туалет

по-маленькому, по большому. Она говорила, что не представляла себе такое счастье. По ее просьбе он даже стал покупать всякие такие книги, кассеты порнографические. Он, конечно, тоже был не против. Она рассказывала свои фантазии, в которых фигурировали, как водится, негры с большими нежно-розовыми членами, девочки и мальчики, встреча в масках со случайными гостями на карнавальной оргии. Для развлечения он ее в этом всячески подбадривал. 

назад   вперед